Христианин-максималист. Почему преподобный Симеон не скрывал своего духовного опыта? Преподобный симеон новый богослов и священное писание
Преподобный Симеон Новый Богослов - возможно, самый выдающийся мистик Православия, один из трех Отцов, которых Церковь нарекла "богословами". В своих "Гимнах любви" этих, воистину любовных поэмах, запечатлел тягу человеческой души к Богу. Кроме них в данную книгу вошли многие другие его творения.
1. Ты повелел нашему ничтожеству, отец и брат, ответить на твой вопрос: “Позволительно ли исповедовать грехи некоторым монахам, не имеющим священства?”, прибавив также и сие: “потому что мы слышим, что власть вязать и решить дана одним священникам”. Эти слова и душеполезные вопрошания [свидетельствуют о] твоей боголюбивой душе, пламенном желании [узнать истину] и страхе [перед Богом]. Одобряя твое стремление к добру и желание узнать о божественных и священных предметах, мы, тем не менее, не способны рассуждать и писать об этом, почему и хотели бы молчать; ведь "соображать духовное с духовным" (1 Кор.2:13) - дело бесстрастных и святых мужей, от которых мы отстоим далеко и жизнью, и словом, и добродетелями.
2. Но поскольку, как написано, "близок Господь ко всем..., призывающим Его в истине" (Пс.144:18), то и я, недостойный, призвав Его в истине, скажу тебе следующее не своими словами, но от самого божественного и богодухновенного Писания, не поучая [от себя], но предлагая тебе из него свидетельство о том, о чем ты спрашивал [меня]; дабы мне от обеих пропастей по благодати Божией сохранить самого себя и слушателей своих: и от сокрытия таланта, и от того, чтобы недостойно и тщеславно - более того, [находясь] в помрачении, - изъяснять догматы.
Итак, откуда положим начало слову, если не от безначального Начала всего? Это ведь лучше всего, ибо тогда и сказанное будет твердо. Мы ведь не ангелами сотворены и не у людей учились, но по благодати Духа таинственно научались и ежечасно всегда научаемся от мудрости свыше, которую и теперь призвав, будем говорить здесь. И прежде всего скажем о способе исповеди и о ее силе.
3. Итак, исповедь есть не что иное, как исповедание долгов, а также признание ошибок и собственного безумия, то есть осуждение своей нищеты; как и в евангельской притче сказал Господь: "У одного заимодавца, - говорит, - было два должника, и один должен был пятьсот динариев, а другой пятьдесят; но как они не имели, чем заплатить, он простил обоим" (Лк.7:41–42). Итак, всякий верный является должником своего Владыки и Бога, и что он взял у Него, то и будет спрошено с него на страшном и ужасном Суде Его, когда все мы - цари и нищие вместе - предстанем перед Ним нагие, опустив головы. Слушай же, что именно дано нам Богом. Многое и другое, чего никто из людей исчислить не в силах, но прежде всего лучшее и совершеннейшее: освобождение от осуждения, освящение от скверны, переход из тьмы в несказанный Его свет, а также и то, чтобы нам через божественное Крещение сделаться детьми, сыновьями и наследниками Его, облечься в Самого Бога, стать Его членами и принять живущим в нас Святого Духа, являющегося царской печатью, которой Господь запечатлевает овец Своих, и - зачем много говорить? - стать и нам подобными Ему, сделавшись братьями и сонаследниками Его. Все это и другое большее этого дается тотчас при божественном Крещении всем крещаемым - то, что и божественный апостол называет богатством и наследием (Еф.3:8; Кол.1:12).
4. Заповеди же Владыки даны как хранители этих неизреченных дарований и даров: они словно стена отовсюду окружают верного, соблюдают невредимым хранящееся в душе сокровище и делают его неприкосновенным для всех врагов и воров. Мы, однако, считаем, что заповеди человеколюбивого Бога соблюдаются нами, и тяготимся этим, не зная, что скорее мы сами бываем хранимы ими; ибо соблюдающий заповеди Божий не их, но самого себя соблюдает и сохраняет от видимых и невидимых врагов, о которых Павел говорит, показывая, что они бесчисленны и страшны: "Наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных" (Еф.6:12), то есть тех, которые в воздухе и которые всегда невидимо противостоят нам.
Итак, сохраняющий заповеди сам сохраняется ими и вверенное ему от Бога богатство не теряет; презирающий же заповеди оказывается нагим и легко уязвимым для врагов и, расточив все богатство, становится должником Царю и Владыке во всем том, о чем мы сказали, - что невозможно человеку чем-либо возместить и что невозможно найти. Ибо эти [блага] небесны, и с небес пришел и ежедневно приходит Тот, Кто приносит и раздает их верным; и где получившие и потерявшие их смогут снова найти их? Поистине, нигде. Ибо ни Адам, ни кто-либо из его сыновей не был бы в силах совершить восстановление себя и своих сродников, если бы сверхъестественный Бог и Господь наш Иисус Христос, сделавшись Сыном его по плоти, придя, не поднял бы от падения его и нас божественной силой. А кто думает соблюдать не все заповеди, а только некоторые, о других же нерадит, тот пусть знает, что, если хотя бы одной пренебрежет, теряет все богатство целиком. Предположи, что заповеди - это двенадцать вооруженных мужей, которые окружают и охраняют тебя, стоящего среди них обнаженным; представь также других солдат-противников, наступающих отовсюду, нападающих, стремящихся захватить тебя и тотчас убить. Итак, если один из двенадцати по собственной воле отпадет, пренебрежет охраной и оставит свое место, как дверь, открытую для противника, какая польза будет от остальных одиннадцати мужей, когда один [из противников] войдет внутрь и беспощадно рассечет тебя, ведь они не смогут даже обернуться, чтобы помочь тебе? Ведь если они захотят обернуться, то и сами будут захвачены противниками. Точно то же самое произойдет и с тобою, если не будешь соблюдать заповеди. Ибо если ты ранен одним врагом и падаешь, все заповеди отлетают от тебя, и ты мало-помалу лишаешься силы. Иначе говоря, как из сосуда, наполненного вином или маслом, если он не отовсюду цел, а с одной стороны сделался дырявым, понемногу выливается все содержимое, так и ты, пренебрегши хотя бы одной заповедью, понемногу отпадаешь и от всех прочих, как говорит Христос: "Имеющему дастся и приумножится, а у не имеющего отнимется и то, что" он думает иметь (Мф.25:29). И еще: "Кто нарушит одну из заповедей сих... и научит... людей," - то есть своим преступлением [научит], - поступать так же, "тот малейшим наречется в Царствии Небесном" (Мф.5:19). И Павел говорит: "Кто кем побежден, тот тому и раб" (2Пет.2:19). И еще: "Жало же смерти - грех" (1 Кор.15:56). И не сказал: “тот или иной [грех]”, но какой бы ни был грех, он самый и есть жало смерти. Жалом же смерти он называет грех потому, что ужаленные умирают. Итак, всякий грех - к смерти. Ибо однажды согрешивший, как говорит Павел, уже "умер" (Рим.6:10), сделавшись виновным в долгах и грехах; разбойниками оставлен он лежать [при дороге] (Лк.10:30).
5. Итак, умерший захочет ли что-либо иное, кроме как воскреснуть; а задолжавший и не имеющий чем расплатиться - что, кроме как получить прощение долгов и не быть брошенным в тюрьму до тех пор, пока не выплатит долг? Ведь из-за того, что у него ничего нет, он никогда не избежит вечной темницы, то есть тьмы. Так же и тот, кто избит умственными разбойниками, всячески ищет, чтобы пришел к нему врач, сострадательный и милосердный. Ибо в самом себе он не имеет согревающего его страха Божия, который бы [побуждал] его самому пойти к врачу, но, расточив душевную силу из-за собственного небрежения, лежит он, [представлял собой] зрелище страшное и жалкое для тех, кто хорошо, или, лучше сказать, духовно видят душевные прегрешения. Итак, тот, кто из-за греха стал рабом диавола - ибо [Павел] говорит: "Неужели вы не знаете, что... вы... рабы того, кого слушаетесь - рабы праведности к праведности, или греха к греху?" (Рим.6:16) - и сделался таковым в посмеяние Отца и Бога, попрание врагам, отступившим от Бога, кто оставлен обнаженным от царской багряницы и почерневшим, кто стал вместо чада Божия чадом диавола, что сделает, чтобы снова войти в обладание тем, от чего отпал? Конечно же, посредника и друга Божия он взыщет, способного восстановить его в прежнем состоянии и примирить его с Богом и Отцом. Ибо тот, кто по благодати прилепился ко Христу и сделался членом Его и усыновился Ему, если, оставив Его, возвратится, подобно псу, на свою блевотину (2 Пет.2:22) и или свяжется с блудной женщиной, или соединится с другим телом, осуждается вместе с неверными как обесчестивший и оскорбивший Христа, поскольку, согласно божественному апостолу, "и вы - тело Христово, а порознь - члены" (1 Кор.12:27). Итак, кто сошелся с блудницей, тот делает члены Христовы членами блудницы (1 Кор.6:15). А тот, кто так поступил и таким образом прогневал своего Владыку и Бога, не может иным образом примириться с Богом, кроме как через посредника, мужа святого, друга и раба Христова, и через избежание зла.
6. Поэтому прежде всего будем избегать греха; если же будем ранены его стрелой, то не станем медлить, наслаждаясь ядом его, словно медом, или, подобно раненной медведице, зализывая рану, делать ее еще большей, но тотчас побежим к духовному врачу и изблюем посредством исповеди яд греха и, выплюнув греховную отраву, получим от него с готовностью в качестве противоядия даваемые им покаянные эпитимии и будем стараться исполнять их всегда с горячей верой и в страхе Божием. Ибо все те, которые полностью расточили вверенное им богатство и с блудными и мытарями растратили родительское имущество, чья совесть по причине великого стыда склонилась долу и не имеет силы восклониться, лишенные дерзновения, ищут какого-либо человека Божия, чтобы стал восприемником их долгов, дабы через него приступили они к Богу, поскольку, как думаю, невозможно без искреннего и сопряженного с трудом покаяния, даже и при желании, примириться с Богом. Ибо никогда не слыхано и не написано в богодухновенных Писаниях, чтобы кто-либо принял на себя грехи другого и чтобы отвечал за них, если прежде сам согрешивший не явит достойные плоды покаяния, соответствующие видам греха, и не положит в основание свои собственные труды. Ибо голос Предтечи Слова сказал: "Сотворите... достойный плод покаяния и не думайте говорить в себе: "отец у нас Авраам" (Мф.3:8–9). Ибо и Сам Господь наш, обращаясь к неразумным, так сказал: "Истинно говорю вам: если бы" и Моисей и Даниил "восстали, чтобы спасти сынов своих и дочерей, никак не спасут их" (Иез.14:14–20). Итак, что сделаем или каким образом, пожелав, вознамеримся покаяться к оставлению долгов и восстановлению от грехопадения? Слушайте то, что дает [мне] Бог, чтобы каждому из вас я ответил.
7. Взыщи, если хочешь, посредника и врача и доброго советника, чтобы, как добрый советник, он предложил тебе образы покаяния, соответствующие доброму совету, как врач же, дал бы тебе лекарства, подходящие для каждой раны, а как посредник, предстоя перед Богом лицом к лицу, молитвой и ходатайством перед Ним умилостивил о тебе Божество. Но не пытайся, найдя льстеца и раба чрева, сделать его своим советником и споборником, чтобы, приспосабливаясь к твоей воле, а не к тому, что любит Бог, он учил тебя тому, что тебе приятно, а ты бы при этом по-прежнему оставался поистине непримиримым врагом [Бога]. И не [ищи] неопытного врача, чтобы он чрезмерной строгостью и несвоевременными операциями и прижиганиями не ввергнул тебя в глубину отчаяния или, опять же, чрезмерным снисхождением не позволил тебе, больному, думать, что ты выздоравливаешь, и не предал тебя самому страшному - вечному мучению, которого надеешься избежать. Ибо этот и подобный [способ врачевания] причиняет нам недуг, от которого умирает душа. Найти же посредника между Богом и людьми - не думаю, чтобы было легко. Ибо "не все те израильтяне, которые от Израиля" (Рим.9:6), а лишь те, которые соответственно имени на деле узнают самую силу этого имени и умом видят Бога; и не все, призывающие имя Христа, поистине суть христиане. Ибо "не всякий говорящий Мне: “Господи, Господи”, - сказал Христос, - войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего" (Мф.7:21). И еще сказал: "Многие скажут Мне в тот день:... Господи,... не Твоим ли именем мы изгоняли бесов?" Но Я "объявлю им: Истинно говорю вам, не знаю вас, отойдите от Меня, делатели беззакония" (Мф.7:22–23).
8. Поэтому всем нам, братья, и посредничествующим, и согрешившим, и самим желающим следует стремиться к примирению с Богом, чтобы ни посредничествующие не навлекли [на себя] гнев вместо награды, ни споткнувшиеся, ни стремящиеся примириться [с Богом] не получили врага и убийцу и лукавого советника вместо посредника. Ибо таковые услышат ужасающую угрозу: "Кто вас поставил начальниками и судьями" народа Моего? (Исх.2:14). И опять: "Лицемер! Вынь прежде бревно из твоего глаза, и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего" (Мф.7:5). Бревно же - это какая-либо одна страсть или похоть, затемняющая око души. И опять: "Врач! Исцели самого себя" (Лк.4:23). И снова: "Грешнику же говорит Бог: “Что ты проповедуешь уставы Мои и берешь завет Мой в уста твои, а сам ненавидишь наставление Мое, и слова Мои бросаешь за себя?" (Пс.49:16–17). И Павел сказал: "Кто ты, осуждающий чужого раба? Перед своим господином стоит..., или падает... Бог же силен через верного раба Своего восстановить его" (Рим.14:4).
9. По всему этому я трепещу и дрожу, братья и отцы мои, и увещаю всех вас, утверждая и самого себя через увещания к вам, не относиться презрительно к этим божественным и страшным для всех таинствам и не играть ни с тем, что не является игрушками, ни против души нашей из-за тщеславия, или славолюбия, или [желания] выгоды, или бесчувствия. Ибо случается, что ради того, чтобы быть названными “равви” или “отцы”, вы принимаете чужие помыслы. Не будем, прошу, так бесстыдно, с легкостью похищать апостольское достоинство, [но будем] руководствоваться примером из земной [жизни], а именно: если кто будет уличен в том, что самовольно дерзнул принять на себя подобие посланника земного царя и управлять тем, что доверено [посланнику], делая [это] тайно, или впоследствии и открыто заявит о [своих] действиях, то и он, и споспешники и слуги его будут подвергнуты самым жестоким наказаниям для устрашения других, и он будет осмеян как безумный и бесчувственный больше всех. Что же ждет в будущем [веке] недостойно похищающих апостольское достоинство?
10. Но и не пожелайте быть посредниками для прочих [людей], прежде чем вы исполнитесь Духом Святым и познаете чувством души Царя всего и сделаетесь другом Его, поскольку не все, знакомые с земным царем, могут ходатайствовать перед Ним и о других. Ибо весьма немногие могут делать это - те, которые по причине добродетелей и потов, то есть трудов своих, приобрели дерзновение по отношению к нему, и уже не нуждаются они в посреднике, но говорят с царем устами к устам. Итак, неужели не сохраним этот чин и по отношению к Богу, братья и отцы, не почтим Небесного Царя хотя бы наравне с земным, но сами себе хищнически присвоим [право] сидеть на кафедрах справа и слева от Него, прежде чем мы испросили и получили [это] от Него? О, дерзость! Какой стыд охватит нас! Даже если ни за что Другое не будем призваны к ответу, за одно это с бесчестием лишимся предстоятельства как презрители и будем ввержены в огонь неугасающий. Но достаточно сего для назидания тех, которые хотят внимать себе; ибо ради этого сделали мы отступление от темы [нашего] слова. Теперь же скажем о том, о чем ты, чадо, хотел услышать.
11. Что позволено нам исповедоваться монаху, не имеющему священства, найдешь это происходящим со всеми с тех пор, как одежда и обличье [монашеские] были дарованы от Бога наследию Его и монахи получили свое имя, как это написано в боговдохновенных писаниях отцов, вникнув в которые ты найдешь, что сказанное - правда. Прежде же [монахов] одни лишь архиереи по преемству от божественных апостолов получали власть вязать и решить, но по прошествии времени и когда архиереи стали негодными, это страшное поручение перешло к священникам, имеющим непорочную жизнь и удостоенным божественной благодати. Когда же и они, священники вместе с архиереями, смешались с прочим народом и уподобились ему, и когда многие, как и ныне, подпали [под действие] духов заблуждения и суетного пустословия и погибли, оно было передано, как сказано, избранному народу Божию - я говорю о монахах; оно не было отнято от священников и архиереев, но они сами сделали себя чуждыми ему. "Ибо всякий священник... поставляется" перед Богом, как посредник между Богом и людьми, - как сказал Павел, - "и... он должен как за народ, так и за себя приносить жертвы" (Евр.5:3).
12. Но поведем речь от более раннего [времени] и посмотрим, откуда и как и кому была от начала дана эта власть священнодействовать, вязать и решить, и в том порядке, в котором ты задал вопросы, так пусть и следуют ясные ответы - не для одного тебя, но и для всех прочих людей. Когда Господь и Бог и Спаситель наш сказал расслабленному: "Прощаются тебе грехи твои" (Мф.9:2), евреи, услышав это, сказали: "Он богохульствует" (Мф.9:3); "Кто может прощать грехи, кроме одного Бога?" (Лк.5:21). Таким образом, никому не было дано отпускать грехи - ни пророкам, ни священникам, ни кому-либо из тогдашних патриархов. Потому и негодовали книжники, что проповедовалось как бы некое новое учение и странная вещь. Господь же не укорил их за это, но, напротив, научил их тому, чего они не знали, показав, что как Богу, а не как человеку дано ему отпускать согрешения. Ибо, сказав им: "Чтобы вы знали, что Сын Человеческий имеет власть на земле оставлять грехи, - говорит Он расслабленному, - встань, возьми постель твою и иди в дом твой. И он тотчас встал... и пошел..., славя Бога" (Лк.5:24–25). Через видимое чудо [Христос] удостоверил большее и невидимое. Так [было и] с Закхеем (Лк.19:1–10), так - с блудницей (Лк.7:47–50), так - с Матфеем у сбора пошлин (Мф.9:9–13), так - с Петром, трижды отрекшимся (Ин.21:15–19), так - с расслабленным, которого Он исцелил и [которому], встретив [его] позже, сказал: "Вот, ты выздоровел; не греши больше, чтобы не случилось с тобой чего хуже" (Ин.5:14). Сказав это, Он показал, что из-за греха тот [расслабленный] впал в болезнь, а исцелившись от нее, получил и прощение своих согрешений - не благодаря многолетним просьбам, или посту, или сну на жесткой постели, но только благодаря обращению, непоколебимой вере, отвержению порока, истинному покаянию и многим слезам, как блудница и Петр, плакавшие горько (Лк.7:38, 44; Мф.26:75).
Отсюда начало этого дара - великого и подобающего только Богу и которым Он один обладает. Далее, перед вознесением [Своим] на небеса, Он вместо Себя оставляет это дарование ученикам. Как же передал Он им это достоинство и власть? Исследуем также - кому, и скольким, и когда. Избранным одиннадцати ученикам, когда они были собраны вместе при закрытых дверях. Ибо войдя и став посреди них, Он дунул и сказал: "Примите Духа Святого. Кому простите грехи... простятся, на ком оставите...останутся" (Ин.20:22–23). И ничего совершенно не повелевает им по поводу епитимий как тем, которые должны научиться от Святого Духа.
13. Как уже было сказано, святые апостолы по преемству передавали эту власть тем, кто принимал их престолы, так как никто из остальных не смел даже подумать что-либо такое. Таким образом ученики Господа строго сохраняли [за собой] право этой власти. Но, как мы сказали, по прошествии времени достойные растворились среди недостойных, смешались с ними - и скрылись под большинством, один у другого оспаривая первенство и притворяясь добродетельными ради председательского [места]. Ибо с тех пор, как воспринявшие престолы апостолов оказались плотскими, сластолюбивыми, славолюбивыми и склонными к ересям, оставила их божественная благодать, и власть эта отнята от таковых. Поэтому так как они оставили все другое, что должны иметь священнодействующие, одно только требуется от них - хранить Православие. Но думаю, что и это они не [соблюдают]; ибо не тот православный, кто не вносит новый догмат в Церковь Божию, но тот, кто имеет жизнь, согласную с правым учением. Но такого и такового современные патриархи и митрополиты или, поискав, не находят, или, найдя, предпочитают ему недостойного, требуя с него только одного - письменно изложить Символ веры, и тем одним довольствуются, что он - ни добра не ревнитель, ни со злом не борец. Тем самым они будто бы сохраняют мир Церкви, но этот [мир] хуже всякой вражды и является причиной великого беспорядка. От этого и священники испортились и стали, как народ. Ибо, как сказал Господь, никто из них не является солью (Мф.5:13), чтобы посредством обличений связывать и хоть как-то сдерживать нравственный распад, но, напротив, сознавая и скрывая страсти друг друга, они сделались хуже народа, а народ хуже их. Некоторые же из народа оказались даже лучше священников, являясь словно бы углями на фоне беспросветного мрака последних. Ибо если бы священники, по слову Господа, сияли жизнью, как солнце (Мф.13:43), не были бы заметны раскаленные угли, но казались бы почерневшими в сравнении с более ярким светом. Поскольку же только обличье и одежда священства остались в людях, а дар Духа перешел на монахов, и благодаря знамениям и чудесам стало очевидно, что делами [своими] они вступили на [путь] жизни апостольской, то и здесь, опять же, диавол сделал свойственное ему. Ибо, видя их, что они, как некие новые ученики Христа, снова явились в мире и просияли жизнью и чудесами, он ввел [в их среду] и смешал с ними лжебратьев и свои собственные орудия; и, мало помалу умножившись, они, как видишь, стали негодными и сделались весьма не монашествующими монахами.
Итак, ни монахам по внешнему облику, ни рукоположенным и включенным в степень священства, ни удостоенным архиерейского сана, - патриархам, говорю, митрополитам и епископам, –
14. просто так, только из-за рукоположения и его достоинства, не дается от Бога отпускать грехи - да не будет! Ибо им дозволено только священнодействовать, но думаю, что и это - не многим из них, - чтобы, будучи сеном, они из-за этого не сгорели дотла, - а только тем, кто из священников, архиереев и монахов может быть сопричислен к ликам учеников Христа за чистоту.
15. Итак, откуда сами они узнают, что сопричислены к тем, о ком я говорил, и каким образом отыскивающие таковых с точностью их распознают? Этому Господь научил, сказав так: "Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: именем Моим будут изгонять бесов, будут говорить новыми языками", - речь идет о боговдохновенном и полезном учении Слова, - "будут брать змей, и если что смертное выпьют, не повредит им" (Мк.16:17–18). И опять: "Овцы Мои слушаются голоса Моего" (Ин.10:27). И снова: "По плодам их узнаете" их (Мф.7:16). По каким плодам? По тем, о которых говорит Павел, перечисляя большинство из них: "Плод же Духа есть любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание" (Гал.5:22–23), а вместе с ними милосердие, братолюбие, милостыня и следующие за ними; а к ним еще "слово мудрости,... слово знания,... дары... чудотворений" и другое большее; "все же сие производит один и тот же Дух, разделяя каждому", как хочет (1 Кор.12:8–11). Ставшие причастниками таких дарований - или всех, или лишь некоторой части, в соответствии с тем, что им полезно - зачислены в лик апостолов, и ныне становящиеся такими зачисляются туда же. Поэтому они - свет миру как сказал Сам Христос: "Никто, зажегши светильник, не ставит его под спудом или под кроватью, но на подсвечнике, и светит всем в доме"(Мф.5:15). Впрочем, таковые узнаются не только по этим [дарованиям], но также и по их образу жизни. Так и узнают их и разыскивающие их, и сами они каждый с точностью [узнают себя], если они, как бы по подобию Господа нашего Иисуса Христа, не только не стыдятся нищеты и смирения, но скорее даже вменяют их в великую славу и, как Он, показывают нелицемерное послушание своим отцам и руководителям, подчиняясь духовникам; если бесчестия и насмешки, ругательства и оскорбления любят от души, а тех, кто наносит им эти [оскорбления], воспринимают как подателей великих благ и от души молятся о них со слезами, если презирают всякую мирскую славу, а все сладости мира считают грязью. И зачем удлинять слово многими и очевидными вещами? Если каждый из вышеназванных найдет себя достигшим всякой добродетели, о которой слышит и читает в священных Писаниях, если также совершит все добрые дела и в каждом из них достигнет преуспеяния, изменения невысокой степени и будет взят к высоте божественной славы, тогда и сам себя пусть признает сделавшимся причастником Бога и его дарований, и [другими], хорошо видящими, или даже и близорукими, будет опознан. И тогда таковые могут говорить всем с дерзновением: "Мы - посланники... Христовы, и как бы Сам Бог увещевает через нас: ...примиритесь с Богом" (2 Кор.5:20). Ибо все таковые соблюли заповеди Христовы до смерти, продали свои имущества и раздали нищим, последовали за Христом через претерпение искушений, погубили свои души в мире ради любви Божией и приобрели их для жизни вечной. Приобретя же свои души, обрели они себя в умственном свете и таким образом в этом свете увидели неприступный Свет - Самого Бога, согласно написанному: "Во свете Твоем мы увидим свет" (Пс.35:10). Как же обрести то, что относится к душе? Внимай. Душа каждого из нас есть драхма, которую потерял не Бог, но каждый из нас, погрузив себя во тьму греха. Христос же, будучи истинным Светом, придя и встретив ищущих Его, даровал им видеть Его так, как знает только Он Сам. Это и означает обрести душу свою - увидеть Бога и в свете Его стать выше всякой видимой твари, и иметь Бога пастырем и учителем, от Которого, если хочет, узнает, [как надо] вязать и решить, и, точно узнав, будет поклоняться Подателю [этих благ] и передавать [их] нуждающимся.
16. Я знаю, чадо, что таковым дается власть вязать и решить от Бога Отца и Господа нашего Иисуса Христа через Духа Святого - тем, которые по усыновлению суть сыновья и святые рабы Его. Я и сам был учеником такого отца, не имевшего рукоположения от людей, но вписавшего меня рукою Божией, то есть Духом, в ученичество и повелевшего мне принять правильное рукоположение от людей по установившемуся порядку - мне, который Святым Духом был издавна движим к этому сильнейшим желанием.
17. Итак, возжелаем прежде стать таковыми, братья и отцы, и тогда только будем говорить другим об освобождении от страстей и принятии помыслов, и такого духовника взыщем. Итак, будем усердно искать таких мужей, учеников Христа, и с сердечной болью и многими слезами будем целыми днями умолять Бога открыть очи сердец наших, дабы мы узнали их, если, конечно, где-либо и обретается таковой в этом лукавом роде, чтобы, найдя его, получить через него оставление грехов наших, всей душой слушаясь его повелений и заповедей, как и тот, услышав [заповеди] Христа, стал причастником благодати и даров Его и получил от Него власть вязать и решить согрешения, возжегшись Святым Духом, Которому подобает всякая слава, честь и поклонение с Отцом и Единородным Сыном во веки. Аминь.
Симеон Новый Богослов, преподобный
***
Труды преподобного Симеона Нового Богослова:
- "Послание об исповеди"
- "Главы богословские и созерцательные" - преподобный Симеон Новый Богослов
- "Деятельные и богословские главы" - преподобный Симеон Новый Богослов
- "Метод священной молитвы и внимания" - преподобный Симеон Новый Богослов
- "О смирении и совершенстве" - преподобный Симеон Новый Богослов
- "Слова" - преподобный Симеон Новый Богослов
Слово X
О причастии Св. Духу, о святости и совершенном бесстрастии. И о том, что любящий людскую славу никогда не преуспеет в добродетелях, как бы ни старался
Предисловие к переводу
Никто из тех, кто хотя бы немного знаком с трудами пр. Симеона Нового Богослова, не может остаться к ним равнодушным. Пр. Симеон - личность и место, которое он занимает в Святоотеческой традиции, определено и неотменимо. Но какое это место? Об этом шли споры еще при жизни преподобного, идут они и до сих пор. Само имя «Новый Богослов», изобретенное противниками в насмешку лишь со временем превратилось в почетное его звание. Гонения от монахов, отчуждение священников, прещения со стороны церковной иерархии - все это сопровождало пр. Симеона в течение жизни. И все же исследования текстов показывают, что богословие его является продолжением традиции Святых Отцов Церкви, таких как свт. Григорий Богослов, пр. Максим Исповедник и других, или, точнее, это одно и то же предание. В чем тогда причина непонимания и, более того, гонения пр. Симеона современниками? Писал непонятно? Но о Божественном свете, слезах, покаянии писали все Святые Отцы, и Симеон не был первым. Должно быть, причина этой непонятности или непонятости кроется не в трудах Нового Богослова, а в сознании его современников. «Я о тех говорю и тех называю еретиками, которые говорят, будто нет никого в наши времена и посреди нас, могущего сохранить евангельские заповеди и стать подобным Св. Отцам… Итак те, кто говорят, что это невозможно, обладают не какой-либо частной ересью, но всеми <…> Говорящий это опровергает все Божественные Писания <…> И почему, скажи мне, невозможно? А посредством чего <…> святые воссияли на земле и стали светилами в мире? Если бы было невозможным, и они бы никогда не смогли это совершить. Ибо и они были людьми, как и мы. Они ничем большим, чем мы, не обладали, кроме как произволением на благое, старательностью и терпением и любовью к Богу. Итак, приобрети и ты это, и станет для тебя источником слез каменная сейчас душа. Если же ты не хочешь терпеть скорби и стеснения, то по крайней мере не говори, что это невозможно» . Но несогласие с Симеоном его противников не было пассивным отрицанием его духовной жизни. «Мне удивляться приходится большинству людей, которые, прежде чем родиться от Бога и стать Его чадами, не трепещут богословствовать и говорить о Боге. Вот почему, когда слышу некоторых из них философствующими и нечисто богословствующими о божественных и непостижимых вещах <…> без вразумляющего Духа, мой дух трепещет и я как бы становлюсь вне себя, помышляя и рассматривая недоступность для всех Божества, и как, не зная, что у нас под ногами и в нас самих, мы охотно философствуем, по отсутствию страха Божия и по дерзости, о недоступных нам вещах. И делаем это, будучи пустынны от Духа, просвещающего нас в этом и развивающего познание, и тем, что говорим о Боге, согрешаем» . Итак, главным признаком не только богословия, но и принадлежности человека к тому, что является источником богословия и хранителем его, а именно к Богу и к Церкви, можно назвать присутствие Св. Духа в человеке. Человек не укоренен в себе, принадлежность его к Церкви не принадлежит ему безусловно, только по внешнему образу жизни (хотя и он не отменим). Только в своей соотнесенности с Богом мы обретаем, узнаем свое истинное место в мире, в бытии, и эта соотнесенность никогда не может быть забыта, присутствие Духа не должно быть заменено чем-то иным или присвоено себе, иначе теряется ориентир и появляются ошибки. На каком основании вообще человек может принадлежать себе? Признай себя самодостаточным и ты уже не знаешь, кто ты, где твое место. Противники Симеона тоже думали, что они-то на своем месте, защищали Церковь от его учения и. ошибались. Бог Дух Св. Сам призывает к Себе своих сторонников и они не могут не знать об этом: «Что такое то, во что они одеваются? Бог. Итак, одевшийся Богом не узнает умственно и не увидит, во что оделся? Нагой телом чувствует, что оделся и видит одежду, а нагой душою, одевшись в Бога, не узнает это?». И это узнавание не постоянно, не естественно, иначе - присвоение и отпадение от Бога, - а требует от нас усилий, чтобы сохраниться, и потому не может быть завершено или окончено, и даже определено человеком, ибо в этом общении с Богом есть суть и смысл нашей жизни, всякое определение и завершение которой - в воле Создавшего нас.
Совершенно как вода, вытекая непрестанно из источника, немного застоявшись, портится и переходит в то, что называется болотом, а не источником, так и очищающий себя деланием заповедей и от Бога очищаемый и освящаемый, если немного уклонится от делания, то по аналогии уклонится и от святости. Увлекаемый же в познание и одного греха, полностью лишается чистоты, подобно тому как сосуд воды немногой грязью полностью оскверняется. Не говорю греха, совершаемого только через тело, но и через внутренние страсти, невидимо нами в нас совершаемые. И не сомневайтесь, братья, во мне, когда я говорю; вы узнаете, что если мы научимся всякой добродетели и совершим чудеса, даже если не оставим без внимания ни одну заповедь, однако одну славу от людей возжелаем и будем искать ее каким-нибудь образом жизни и поспешим иметь ее, то мы будем лишены награды и за все остальное. Ибо получающие славу от людей и не предпочитающие славу Бога (Ин. 5:44; 12:43), мы осуждаемся как идолослужители, служа твари вместо Сотворившего (Рим. 1:25). И принявший даруемую земную славу с удовольствием и радостью, и ею услаждающийся, и в сердце своем веселящийся, как блудник осужден будет. Ведь такой подобен человеку, выбравшему быть в девстве и отвергающему общение с женами и к ним не бегающему и не желающему с ними пребывать, но одну некую жену, приходящую к нему, с удовольствием тотчас принимающему и исполняющемуся наслаждением совокупления. Случается, что это же происходит и при всяком другом желании и при всякой другой страсти. Тот, кто добровольно отдал себя или зависти, или сребролюбию, или ревности, или вражде или какому-нибудь другому злу, венца правды не получит (2 Тим. 4:8). Ибо Бог, будучи справедливым, не выносит несправедливых иметь Себе соучастниками и, будучи чистым, не оскверняется нечистым и, являясь началом бесстрастия, не сообразуется со страстными и, будучи святым, не входит в порочную душу. Порочный же - принявший зерно порочного семени в сердце свое и плодоносящий терния и волчцы греха дьяволу, вечного огня сожжение (Евр. 6:8), которое есть зависть, ненависть, памятозлобие, ревность, непослушание, самомнение, тщеславие (Фил. 2:3), высокомерие, хитрость, любопытство, клевета, и если что совершает, - с удовольствием через презренную страсть тела и оскверняет внутреннего своего человека, по слову Господа(Рим.7:22,Еф.3:16).
Но да не будет, братья, чтобы мы когда-нибудь принесли такие плевелы, приняв в лености семя порока в сердца наши. Да будем приносить 30-, 60-, 100-кратные плоды Христу, возделанные в нас Духом, которые есть любовь, радость, мир, правда, доброта, долготерпение, вера, кротость, воздержание; питаться хлебом знания, и возрастать в добродетелях, и достигать человеческого совершенства, меры полного возраста Христа (Еф. 4:13), Которому подобает всякая слава во веки. Аминь.
Симеон Новый Богослов как будто бы не сказал ничего нового, не сделал оригинальных и громких заявлений, но своей речью, наставляя, очевидно, своих современников, показал еще раз, что заповедь Бога никто не отменял, что она не перестает быть актуальной, но наоборот - всегда необходима не только для существования человека на земле, но и для его собственного спасения и обретения Царства Божия. И как в IV веке св. Ефрем Сирин говорит о том, что «Блажен человек, в котором есть любовь Божия, потому что носит он в себе Бога. В ком любовь, тот вместе с Богом превыше всего, тот никем никогда не гнушается, малым и великим, славным и бесславным, бедным и богатым: напротив того сам для всех бывает отребием; «вся покрывает, вся терпит», тот ни перед кем не превозносится, не надмевается, ни на кого сам не наговаривает и от наговаривающих отвращает слух, тот не ходит лестию, сам не запинается и брату ноги не запинает, не соперничает, не завидует». Так и святитель Василий Великий, продолжая тему любви, произносит ту же мысль, что звучит через десять веков у Симеона Нового Богослова: «У любви два примечательные средства: скорбеть и мучиться о том, что любимый терпит вред, а также радоваться и трудиться о пользе любимого. Потому блажен, кто плачет о согрешающем, который через это подвергается страшной опасности; и радуется о поступающем хорошо». Св. Симеон повторит ее. Он ставит в пример для подражания людей, которые плакали о согрешающих братьях, принимали на себя их грехи, испрашивая для них прощения у Бога, и даже не желали быть спасенными сами, без них, будучи связаны с ними настоящей евангельской любовью, которую заповедал Христос и реально исполняли Его слова своей жизнью. Именно этим они уже на земле становились «причастниками Святого Духа», «наследниками Царствия Небесного», «сонаследниками Христа».
Многие могут впрочем, поспешно сказать: «Христос - Бог, Ему легко любить», но нам даются примеры жизни людей, которые ничем не отличаются от нас, не просто в пример для подражания, ведь единственным примером действительно остается Христос, но в подкрепление наших сил становятся открытыми миру святые, которые не желают никакой земной славы, но ищут лишь путь ко спасению, путь ко Христу. И хочется верить в то, что известное нам не станет лишь просто частью истории, но настоящим руководством к жизни.
Св. Василий Великий «Духовные наставления», М., 1998.
Братья и отцы, если кто-то притворяется добродетельным на обман и погибель многих, он в действительности несчастный, и у Бога и у людей осужденный и мерзкий; но очевидно, что тот, кто изображает какую-нибудь страсть, будучи бесстрастным, по примеру древних отцов, ради спасения многих, счастлив и достоин похвалы. Ибо как дьявол в обличии змея и советника, кому-нибудь кажется, хороший и помогающий, но по истине же, так как он (змей) является смертельным и лишает человека всех плодов в раю, оказался богоборец и человекоубийца; таким же образом и тот, кто являя под видом порока и произнося по видимости дурные слова, чтобы разузнав совершаемое дьяволом с теми, кто притворяется добродетельным, обратить совершающих зло к раскаянию и спасению и признанию своего греха, тот, ясно, становится подражателем и сотрудником Бога, спасителем людей. Но это есть дело только тех, у кого отношение к восприятию этого воздуха и мира и дел его стало равнодушным, чей ум не испытывает [страсти] к видимому, но кто смиренно уничижил тело, [дело] равных Ангелам, говорю, совершенно с Богом объединенных, Всего Христа в самих себе всецело имеющих - делом, опытом, чувством, знанием и Богосозерцанием.
Также постыдно подслушивать или тайно выслеживать то, [что] делает ближний, но [в том случае], если это для того, чтобы [его] хулить, или считать дурным, или бранить (порицая), насмехаться при случае над тем, что видел и слышал; если же это для того, чтобы сочувственно и мудро, в мыслях о том, чтобы исправлять ближнего и от души за него со слезами молиться, то такое дело не (есть) дурное. Я видел человека, имеющего много недостатков и изобретающего много способов, чтобы ничто из сделанного или сказанного бывшими с ним не было бы скрыто от него, делал это не для того, чтобы навредить им, никогда в жизни, но чтобы [одного] словом, [другого] подарками, третьего еще какой-нибудь уловкой наставить к противоположному делу и рассуждению. Ибо я видел и такого [человека]: то плачущего из-за одного, то вздыхающего о другом, или ударяющего самого себя в лицо и грудь за кого-то, принимая на себя маску прегрешившего словом и делом, без сомнения, (сам был), как тот, совершающий зло, осуждал самого себя, и исповедовался Богу, и припадал к ногам, и горько плакал. И я видел другого, радующегося с теми, [кто] добивался успеха так, что кажется, что он сам, больше, чем те, собирается получить награду за добродетели и труды. О падающих же словом и делом, и пребывающих во зле печалился и скорбел настолько, что, кажется, только он по истине должен воздать за всех и предан будет наказанию.
И видел человека, который настолько стремился и желал спасения своих братьев, что часто с горячими слезами от всей души просил человеколюбивого Бога или помочь (спасти их), или же его осудить вместе с ними, подражая Богу и Моисею, не желая спасения только одному себе. Ибо святой любовью в Духе Святом и они были вместе так связаны, что предпочел не войти в Царство Небесное один и быть поставлен отдельно от них. О святые узы, о великая сила, о душа, имеющая попечение о небесном, сказать же лучше - о Боге, увлекаемая Богом, в любви к Богу и к ближнему.
Итак, кто не достиг еще этой любви и не обнаружил даже следа ее в своей собственной душе, не почувствовал ее полного присутствия, [тот] еще на земле, в земном и даже под землей оказался скрытым, словно крот, очевидно слеп, и сам, как тот, только слухом выслушивает то, что говорится на земле.
О несчастье, что от Бога рожденные и получившие от Него бессмертие и ставшие соучастниками Небесного призвания и избранниками и сонаследниками Христа, мы еще не ощутили столь великих благ, полученных нами, но бесчувственно, так сказать, как железо, положенное в огонь, или как бесчувственная кожа, бессознательно опущенная в багряную краску, так и мы лежим, будучи среди столь великих благ Бога; признавая, что не имеем в себе никакого осознания [этих благ]. И когда мы возносимся [в гордыне], как уже спасенные и занесенные в список святых, делая вид и приукрашиваясь и играя святость, как на орхестре или сцене несчастно живущие, уподобляемся актерам и прелюбодейкам, которые, лишенные природной красоты, притираниями и красками чужеземными глупо надеются себя приукрасить. Но совершенно не такие черты у святых, которые рождаются свыше.
Нужно знать, что как младенец, когда вышел из материнского чрева, неощутимо чувствует этот воздух и прямо направляется к плачу и крику автоматически, таким образом и рожденный свыше, выйдя из этого мира, как из темного чрева, вступив в духовный, нетленный свет и совершенно мало наклонившись внутрь этого мира, тотчас наполняется невыразимой красотой и проливает (от радости) слезы без боли, понимая, естественно, откуда спасен и какого стал удостоен света: ибо это начало того, чтобы он был причислен к христианам.
Те же, кто не достигли еще этой красоты в знании и Богосозерцании, еще не нашли ее во многом упорстве, и страданиях, и проливая слезы, чтобы через эти дела, очистившись от греха, найти ее, и совершенно едиными с ней [стать], и в союз с ней войти, как, скажи мне [откровенно], как они могут быть вообще названы христианами?! Ибо они не такие, как должны быть.
Так как если рожденное от плоти - плоть есть, и рожденное от Духа - дух есть, телесно рожденный и стал человеком, духовным же чтобы стать, должен размышлять [об этом], верить и стремиться, иначе как в самом деле станет духовным человеком и будет себя причислять к духовным людям? Если только не тайком, как некто, надевший грязный плащ, себя самого посадит, но будет выброшен вон со связанными руками и ногами не как сын света, но плоти и крови, и будет послан в вечный огонь, приготовленный для дьявола и его ангелов. Ибо получивший возможность стать сыном Бога и наследником Царства Небесного и вечных благ, понявший многообразно, через какие дела и заповеди должно в это достоинство и славу вознестись, и пренебрегший всем этим, предпочтя земные и тленные, и выбрав жизнь свиней, и посчитав, что временная слава лучше вечной, - что же несправедливого в том, что от всех верных будет отделен и осужден вместе со всеми неверными и дьяволом?
Поэтому я призываю всех вас, братья и отцы, поспешите, пока есть время и мы живем, боритесь, чтобы стать сынами Божиими, стать детьми света - поскольку именно это дает нам рождение свыше - ненавидьте плоть и рожденные ею страдания, ненавидьте все дурные желания и корыстолюбие, вплоть до самого незначительного вида и дела. Мы сможем сделать это, если будем думать о величии славы, радости и благах, которые нам предстоит принять. Ведь что, скажи мне, более важно на небе и на земле, чем стать сыном Бога и Его наследником и сонаследником Христа? Совершенно ничего! Но из-за того, что мы предпочитаем земные блага и то, что в руках (вещественное, материальное), и не ищем благ, находящихся на небесах, и не привязаны желанием к ним, ясно показываем видимыми доказательствами, что сначала мы одолеваемся болезнью неверия, как написано: «Как вы можете верить славе, получаемой от людей, но славы Единого Бога не ищете?» - после того, став рабами страстей, пригвождаемся к земле и всему, что на ней (земным вещам), и совершенно отказываемся желать небесного и Божественного, но в безумии души отталкиваем Божественные заповеди и лишаемся Его усыновления. Поскольку что может быть глупее, чем не слушаться Бога и не торопиться достигнуть Его усыновления? Так как верящий, что существует Бог, представляет нечто великое о Нем. Ведь знает, что Он один Владыка и Создатель и Сам Господин (Господь) всего, что Он - бессмертный, вечный, непостижимый, невидимый, нетленный, и Царству Его не будет конца. Действительно знающий это о Боге, как не возжелает Его? Как не будет спешить положить свою душу в смерти за Его любовь, чтобы удостоиться, - я не говорю «стать Его сыном и наследником», - но чтобы стать одним из Его верных служителей, стоящих рядом с Ним? Если же всякий непорочно хранящий все заповеди Бога - дитя Бога и становится сыном Божиим, рожденным свыше и действительно верным и христианином признается всеми. Мы же презираем заповеди Бога и отвергаем Его законы, по которым Он, придя со славой и со страшным могуществом, тотчас будет наказывать, и мы показываем самих себя в вере своими делами неверными, в неверии же, что верные только на словах. Ибо одна вера ничуть нам не поможет, потому что она мертва, мертвецы же не станут наследниками жизни, если не будут ее искать прежде делом и выполнением заповедей. Этими делами внутри нас взращивается некий плод, дающий большой урожай: любовь, милосердие, сострадание к ближним, кротость, смирение, терпение, целомудрие, чистота сердца - через которую мы будем удостоены видения Бога, и в которой присутствие Святого Духа и блистание, и которая (чистота сердца) свыше нас рождает, и исполняет [нас] сыновьями Бога, и возжигает светильник, и показывает нас детьми света, и освобождает души от мрака, и, понятно, делает нас сопричастниками вечной жизни.
Итак, не будем пренебрегать деланием заповедей Господа, положившись на одни только какие-нибудь дела и добродетели, - я говорю о посте, о бдении, о лежании на земле и разнообразных других страданиях, - как будто имеем возможность спастись через те отдельно от этого [исполнения заповедей]. Это невозможно, да, невозможно. Пусть убедят тебя пять глупых дев и те, совершившие именем Христа многие знамения и чудеса, [которые], не имея в себе любви и благодати Духа Святого, услышали от Господа: «Отойдите от Меня, делатели беззакония! Ибо не знаю вас, откуда вы есть!» И не только эти, но и многие другие с ними, которые были крещены святыми апостолами и святыми, последовавшими за апостолами, ни благодати Святого Духа, ни первенства не удостоенные из-за порочности, и не приняли жребия жизни достойной, которым они были избраны, и не проявили себя детьми Бога, но оставались, будучи плотью и кровью, не поверив, что вообще каким-либо образом может существовать Святой Дух, или не искавшие и не ожидавшие получить [Его благодать]. Такие - не владыки желаний плоти и душевных страстей, - никогда не будут иметь силу, никогда не смогут проявить силу в добродетелях, ибо Господь говорит: «Не можете отдельно от Меня ничего сделать». Но я призываю вас, отцы и братья, поспешим, как можем, чтобы уже стать наследниками Святого Духа и стать достойными Его даров, чтобы получить как настоящие блага, так и будущие, через благодать и человеколюбие Господа нашего Иисуса Христа, Ему и слава во веки веков. Аминь.
Перевод Е.А. Козловой
Журнал «Начало» №12, 2002 г.
Тропарь, глас 4 Яко Света Трисолнечнаго зритель и таинственнаго Богословия сказатель, освящение Симеоне, отче наш, испроси душам нашим просвещения свыше и страстей отгони от нас мглу, яко бо, служиґтель велий Христов, всем подаеши полезная, преподобие.
Кондак, глас 2 Яко Богослов Божий Божественнейший и молитвенник наш веґлий ко Господу, присно, Симеоне, моли даровати нам грехов прощеґние и живота исправление, преподобие.
Житие Преподобного и Богоносного отца нашего Симеона Нового Богослова
Преподобный Симеон, Новый Богослов, родился в 949 году в меґстечке Галате в Пафлагонии (Малая Азия) от богатых и знатных роґдителей Василия и Феофании. Большая часть жизни преподобного Симеона совпала с одним из лучших периодов византийской истоґрии, когда царствовал император Василий II (976-1025).
Одиннадцатилетним подростком, сочетавшим в себе большие способности и кроткий, благоговейный нрав, преподобный Симеон был отправлен в Константинополь для обучения в столице. Закончив так называеґмые грамматические курсы, юноша был лично представлен импераґтору, который включил его в число царедворцев.
Перед молодым чеґловеком открывалась блистательная карьера на государственном поґприще, к которой его усердно склонял занимавший важное место при дворе родной дядя. Но к иному были направлены желания и помыслы благочестивоґго юноши, не прельщенного суетностью столичной жизни. Под влиґянием духовных книг молодой человек стремился вступить на путь иночества. Господь послал ему в духовные руководители престареґлого монаха Студийского монастыря Симеона Благоговейного.
Богомудрый старец отговорил его от поспешных решений, советуя вооружиться терпением в ожидании того момента, когда благие устремления юной натуры превратятся в глубоко осознанную внутґреннюю потребность и жизненную необходимость. Внимательно наблюдая за развитием своего послушника, пребывавшего в миру, старец Симеон наставлял его в чтении духовґной литературы, помогал душеполезными назиданиями и советами.
Один из таких советов стал для преподобного Симеона руководяґщим правилом всей его жизни: внимать и слушаться совести, котоґрая является гласом Божиим в душе человека, внушает ему лишь то, что приближает к Богу. Вступив на путь суровой аскезы, преподобный Симеон ограниґчил себя хлебом и водой, все более и более углублялся в молитву во время продолжительных ночных бдений. «Слезы текли из его глаз, он умножал коленопреклонения, как если бы Господь присутствоґвал Сам, и молитвенно призывал Матерь Божию» — так, повествуя словно о некоем вымышленном юноше, преподобный Симеон рассказывает о своих молитвенных подвигах.
Он сподобился благодатного просветления, во время которого ощутил себя окруженным неземным светом, «перестал ощущать и себя, и все окружаґющее». Такого рода подвижничество редко обходится без искушений. Не избежал их и преподобный Симеон. По прошествии шести лет жизни в Константинополе и постоянного общения со своим духовным отґцом ему пришлось уехать к себе на родину, где он переменил образ жизни, поддавшись многим соблазнам.
«Я был в таком состоянии, как если бы никогда не понимал или не слыхал святых слов Христоґвых, — писал впоследствии преподобный Симеон. — Но любовь и вера ко святому старцу осталась в моем несчастном сердце. И из-за нее, я думаю, Человеколюбивый Бог после прошествия стольких лет помиловал меня по его молитвам».
Восприняв свое избавление от пут зла как великую милость блаґгодатного Промысла, преподобный Симеон принял твердое решеґние вступить на иноческий путь.
С благословения старца Симеона он стал послушником Студийского монастыря в возрасте двадцати семи лет. Здесь он следовал наставлениям своего духовного отца столь усердно, что вызвал неудовольствие со стороны игумена моґнастыря, который изгнал его из обители. Перейдя в соседнюю небольшую обитель во имя святого Маманта, именуемую Ксирокеркской, молодой послушник принял монашество. Предаваясь уедиґнению, чтению и богомыслию, он целыми неделями соблюдал строґгий пост, вкушал одни овощи и семена, лишь по воскресеньям приґсутствуя за братской трапезой.
Малое время, отведенное для сна, он проводил на полу, подстилая овчину поверх рогожи. Никогда не произносил праздных слов, хранил трезвенное самоуглубление и стаґрался не выходить из своей кельи. Принимая священнический сан в таком благорасположении, преподобный Симеон вторично сподоґбился великой Благодати Божией: во время рукоположения он ощуґтил себя озаренным и проникнутым неземным духовным светом. Эта милость была воспринята им как знак особой ответственности, леґжащей на совести пастыря стада Божиего, который «должен быть чист и телом, и тем паче душою, не запятнан никаким грехом, смиґренен по внешнему нраву и сокрушен сердцем по внутреннему настроению».
По свидетельству сподвижников преподобного Симеґона, во время принесения Бескровной Жертвы лицо его становилось ангелоподобным и излучало такой яркий свет, что на него трудно было смотреть. В 980 году, когда преподобному Симеону исполнился тридцать один год, монахи обители святого Маманта избрали его своим игуменом. По свидетельству Никиты Стифата, автора Жития преґподобного Симеона, Нового Богослова, монастырь святого Маґманта был в то время «не столько прибежищем и стадом монахов, сколько местом жительства мирских людей», что же до монахов из немногочисленной братии, то они «страдали от духовного голода».
В своем первом Огласительном слове «О любви», адресованном братии монастыря, преподобный Симеон призвал монахов полоґжить начало новой жизни в совершенной любви к Господу и людям. Приступив со страхом и благоговением к исполнению своих игуґменских обязанностей, преподобный Симеон сделал предметом своґих постоянных забот не только духовную, но и хозяйственную жизнь обители. Монастырь святого Маманта нуждался в то время в серьезґных восстановительных работах, ибо большая часть монастырских зданий пришла в негодность.
В конце концов обитель была обновлеґна, монастырская церковь отремонтирована, в ней был постлан мраґморный пол, стены украшены иконами, а для богослужебных нужд была приобретена вся необходимая утварь. Улучшена была и монастырская трапеза. Со временем преподобному Симеону удалось превратить монасґтырь святого Маманта в цветущую обитель с многократно увеличенґным числом насельников. Имя преподобного Симеона приобрело известность среди жителей Константинополя.
За духовным руководґством к нему обращались многие высокопоставленные лица. Однако нововведения преподобного Симеона, требовавшего неукоснительного соблюдения строгого монашеского устава, оказались не по силам для некоторой части насельников святой обители. Дело дошло до открытого выступления тридцати монахов, дерзнувших подать жалобу на своего игумена Патриарху Конґстантинопольскому Сисинию II (996-999). Внимательно во всем разобравшись, Патриарх распорядился наказать жалобщиков изгнаґнием из монастыря и полностью поддержал преподобного Симеона, который, однако, по великой доброте своей простил своих недругов и сумел уговорить Патриарха вернуть заблудшее стадо в лоно родґной обители. Через несколько лет, в 1005 году, преподобный Симеон передал игуменство своему ученику монаху Арсению, а сам поселился в одиґнокой келье при монастыре для неотлучного пребывания с Богом в молитве и богомыслии.
С этого времени начался новый этап в жизни святого подвижґника. Дар учительства, который прежде выражался в частных и церковных поучениях, раскрылся теперь во всей своей полноте в многочисленных писаниях, дошедших до нас под общим названием «Слова преподобного Симеона, Нового Богослова». В это же время он приступает к написанию своих замечательных «Гимнов», законґченных уже позже, в период своего изгнания. Изгнание преподобного Симеона из возрожденной им обители святого Маманта явилось результатом двухлетних преследований со стороны митрополита Никомидийского Стефана, человека хотя и образованного, но завистливого, весьма ревниво относившегося к славе богомудрого затворника. После тщетных попыток обнаружить что-либо предосудительное в писаниях и жизни преподобного Симеона митрополит Стефан придрался к установленному преподобным обычаю праздновать память своего духовного наставґника Симеона Благоговейного.
Сочтя этот обычай чрезмерно торґжественным и необоснованным, митрополит Стефан, заручившись поддержкой отдельных архиереев, поднял кампанию против препоґдобного с такой шумихой, что в дело пришлось вмешаться самому Патриарху. Последний не усмотрел ничего зазорного в почитании преподобным Симеоном своего учителя, но, желая положить конец смуте, предложил ему найти себе место для жизни подальше от Конґстантинополя. Так преподобный Симеон оказался в пустынной местности, принадлежавшей одному из его почитателей, Христофору Фагуре, который предоставил ему возможность жить при небольшом храме во имя святой Марины. Он же выделил необходимые средства для основания обители, в которой преподобный Симеон собрал новое братство, установил в нем строгий устав и вновь удалился в молитґвенное уединение. Здесь в тишине затвора, изредка нарушаемой приходящими за духовным наставлением, преподобный Симеон всецело предался богословскому и поэтическому творчеству.
Молитвенные гимны, воплощенные им в стихотворной форме, охватывают широкий круг богословских тем, таких, как Святая Евхаристия и другие Таинства, монашество и мир, сознательный мистический опыт просветления и обожения, тайна спасения, учение о Пресвятой Троице и многие другие. Основной пафос и главная отличительная особенность богословского учения преподобного Симеона, Нового Богослова, заключаются в утверждении возможности ощутить и воспринять Бога еще в этой жизни — обожения, достигаемого посредством покаяния и причащения Телу и Крови Христовой. «Не говорите, — пиґшет он, — что невозможно принять Божественный Дух, не говориґте, что без Него возможно спастись, не говорите, что кто-нибудь причастен Ему, сам того не зная, не говорите, что Бог невидим людям, не говорите, что люди не видят Божественного света или что это невозможно в настоящие времена! Это никогда не быґвает невозможным, друзья! Но очень даже возможно желающим» (Гимн 27-й).
С особенной силой преподобный Симеон призывал своих братьґев следовать за Христом, Который есть «путь и истина и жизнь» (Ин.14:6). Но это невозможно без созидания в себе сокрушенного и смиґренного сердца. Смирение является «главной чертой христианина», мерой его близости к Богу, точно так же, как гордость есть мера удаленности от Бога. «Пусть некто возьмет все свое имущество, — пишет Симеон, Новый Богослов, — и раздаст бедным, пусть поґстится, совершает бдения, спит на голой земле, творит молитвы день и ночь, а не взыщет от Бога стяжать себе сердце сокрушенное и смиренное, такой не получит никакой пользы от трудов своих» (Слово 31-е).
Вся жизнь преподобного Симеона, Нового Богослова, явила ярґкий пример стяжания смиренного и сокрушенного сердца. Последние тринадцать лет жизни в изгнании были отмечены исполнением многочисленных предсказаний и исцелениями по моґлитвам преподобного, советовавшего помазывать болящих елеем из лампады, теплившейся перед образом святой Марины. 12 марта 1022 года в возрасте семидесяти трех лет преподобный Симеон преставился ко Господу. Автор его жизнеописания Никита Стифат свидетельствует, что день кончины преподобного был зараґнее им предсказан. Тридцать лет спустя были обретены святые мощи преподобного Симеона.
Память его совершается 12 марта, в день преставления, а также 12 октября, так как день преставления приходится на период Великого поста.
Преподобный Симеон Новый Богослов родился в 946 году в городе Галате (Пафлагония) и получил в Константинополе основательное светское образование. Отец готовил его к придворной карьере, и некоторое время юноша занимал высокое положение при императорском дворе. Но достигнув 25 лет, он почувствовал влечение к иноческой жизни, бежал из дома и удалился в Студийский монастырь, где проходил послушание под руководством знаменитого в то время старца Симеона Благоговейного. Основным подвигом преподобного стала непрестанная Иисусова молитва в ее кратком виде: "Господи, помилуй!" Для большей молитвенной сосредоточенности он постоянно искал уединения, даже на литургии стоял отдельно от братии, часто оставался один на ночь в церкви; чтобы навыкнуть в памятований о смерти, проводил ночи на кладбище. Плодом его усердия были особые состояния восхищения: в эти часы Дух Святой в виде светящегося облака нисходил на него и закрывал от его глаз все окружающее. Со временем он достиг постоянной высокой духовной просветленности, что особенно обнаруживалось, когда он служил Литургию.
Примерно в 980 году преподобный Симеон был поставлен игуменом монастыря святого Маманта и пробыл в этом сане 25 лет. Он привел в порядок запущенное хозяйство обители и благоустроил в ней храм.
Доброта сочеталась у преподобного Симеона со строгостью и неуклонным соблюдением Евангельских заповедей. Так, например, когда его любимый ученик Арсений перебил ворон, которые поклевали размоченный хлеб, игумен заставил его нанизать мертвых птиц на веревку, надеть это "ожерелье" на шею и стоять на дворе. В монастыре святого Маманта замаливал грех некий епископ из Рима, нечаянно убивший юного племянника, и преподобный Симеон неизменно выказывал к нему доброту и внимание.
Строгая монашеская дисциплина, которую все время насаждал Преподобный, привела к сильному недовольству среди монастырской братии. Однажды после литургии особенно раздраженные из братьев набросились на него и едва не убили. Когда же Константинопольский Патриарх изгнал их из монастыря и хотел предать городским властям, Преподобный вымолил для них прощение и помогал им в жизни в миру.
Около 1005 года преподобный Симеон передал игуменство Арсению, а сам поселился при монастыре на покое. Там он создал свои Богословские труды, отрывки из которых вошли в 5-й том "Добротолюбия". Главная тема его творения - сокровенное делание во Христе. Преподобный Симеон учит внутренней брани, способам духовного совершенствования, борьбе против страстей и греховных помыслов. Он написал поучения для монахов, "Деятельные Богословские главы", "Слово о трех образах молитвы", "Слово о вере". Кроме того, преподобный Симеон был выдающимся церковным поэтом. Ему принадлежат "Гимны Божественной любви" - около 70 поэм, полных глубоких молитвенных размышлений.
Учение преподобного Симеона о новом человеке, об "обожении плоти", которым он хотел заменить учение об "умерщвлении плоти" (за что его и назвали Новым Богословом), принималось современниками с трудом. Многие его поучения звучали для них непонятно и чуждо. Это привело к конфликту с высшим константинопольским духовенством, и преподобный Симеон подвергся изгнанию. Он удалился на берег Босфора и основал там обитель святой Марины.
Святой мирно преставился к Богу в 1021 году. Еще при жизни получил он дар чудотворения. Многочисленные чудеса были явлены и после его смерти; одно из них - чудесное обретение его образа. Житие его написано келейником и учеником, преподобным Никитой Стифатом.
ок. 949 – ок. 1022
Симеон Новый Богослов (ок. 949 – ок. 1022) – средневизантийский богослов и аскетический писатель, один из величайших мистических писателей Православной Церкви. Родился в Пафлагонии, происходил из знатной семьи. Симеон – его имя в монашестве. Возможно, мирским именем Симеона было «Георгий». При покровительстве дяди он стал служителем при почивальне императора (спафарокубиларием), а затем членом синклита. После смерти дяди Симеон Новый Богослов пытался вступить в братство Студийского монастыря и встретил там престарелого монаха Симеона, прозванного «благоговейным», который стал его духовным наставником. Вернувшись в 976 г. в Пафлагонию, Симеон исполнял различные обязанности на государственной службе, не порывая отношений с наставником. Когда Симеону было ок. 27-ми лет он вернулся в Константинополь и поступил послушником в Студийский монастырь. Однако особенная привязанность Симеона к своему наставнику, Симеону Благоговейному, вызвала недовольство братии и игумена монастыря, в котором традиционно придавалось большое значение личной власти игумена и соблюдению распорядка, и после требований, предъявленных Симеону, отказаться духовного водительства наставника, ему пришлось покинуть Студийский монастырь. В результате Симеон поступил в монастырь Св. Маманта Ксероксеркского, оставаясь под руководством своего наставника, где был пострижен в монахи под именем Симеона, потом рукоположен в иереи и вскоре ему было поручено наставлять других монахов, а затем ок. 980 г. он был избран братией монастыря игуменом. К этому времени Симеон стал приобретать известность в монашеской среде и среди жителей Константинополя. После смерти Симеона Благоговейного в 986/987 г. Симеон вводит почитание этого старца, репутация которого была неоднозначной. Это, а также настаивание Симеона на том, что настоящая христианская жизнь подразумевает ту же полноту дарований, которая имела место в древней Церкви, что проявляется в необходимости «ощутительного» присутствия благодати в душе христианина, привело к конфликту между ним и частью монашеской братии в монастыре Св. Маманта. Во время патриаршества Сисинния II (995–998 гг.) тридцать монахов из братии монастыря во время проповеди Симеона выступили против него и пожаловались патриарху. Однако тот встал на сторону Симеона. Тем не менее в 1005 г. Симеон оставил игуменство, передав его своему ученику Арсению, однако оставался проживать в монастыре. Ко времени ок. 1003 г. относится начало конфликта Симеона с еп. Никомедийским Стефаном, принадлежащего к влиятельному кружку византийских интеллектуалов. Чтобы предполагаемое выявить богословское невежество Симеона, Стефан Никомедийский, встретив его, задал вопрос о том, «мыслью или делом» Сын отделен от Отца; выбор каждого из этих вариантов мог привести к обвинению в ереси. Симеон, поняв замысел Стефана, обещал ответить письменно после удаления в келлию. Ответом стал 21-й Гимн Симеона, в котором он указывает на то, что только будучи просвещенным молитвой можно говорить о Боге, но тогда приходит осознание антиномичности Божественной реальности и что способ различия между ипостасями Троицы находится за пределами возможности выражения словами; сам же вопрос Стефана, по Симеону, свидетельствует о его еретичности. Ответ раздразил Стефана, и он вынес дело Симеона на рассмотрение Синода. Вследствие этого, а также жалоб некоторых монахов их монастыря Св. Маманта, были уничтожены все иконы Симеона Благоговейного, а сам Симеон в 1009 г. был изгнан из Константинополя и монастыря Св. Маманта и поселился в заброшенном монастыре при храме Св. Марины недалеко от Хрисополя. В изгнании Симеон написал несколько апологетических сочинений. Однако вскоре, в 1010 или 1011 гг. дело Симеона было пересмотрено и он вернулся в Константинополь, где ему было предложено снова стать игуменом в монастыре Св. Маманта и даже занять епископскую кафедру, но он отказался и вновь удалился в монастырь Св. Марины, где и скончался. Симеон оставил обширное литературное наследие, отличающееся глубочайшим богословским и мистическим содержанием. Это 34 «Огласительных слова» (слова, произнесенные во время игуменства в монастыре св. Мамаса), 2 «Благодарения» (являющиеся заключительной частью «Огласительных слов»), 3 «Богословские слова» (составленные по случаю спора о словах «Отец Мой более Меня» (Ин. 14, 28)), 15 «Нравственных слов», различные «Послания», «Главы (Главизны) богословские, умозрительные и практические» (100 глав богословских и практических, 25 глав умозрительных и богословских и 100 других богословских и практических глав), 58 «Гимнов Божественной любви», 24 «Алфавитных слова». Особняком стоят 33 «Слова» и трактат «Метод священной молитвы и внимания». Часть корпуса «Слов» составляют «Огласительные слова», другая же часть представляет собой часть сочинения «Сто пятьдесят глав» Константина Хрисомалла. Знаменитый трактат «Метод священной молитвы и внимания» рукописная традиция атрибутирует Симеону, однако современные исследователи отрицают его авторство.
Литература
Переводы и издания:
Божественные гимны: (Гимн 1) / Пер. с греч.: иером. Софроний (Сахаров) // Вестник Русского Западно–Европейского патриаршего Экзархата. Париж, 1954. № 17.
Божественные гимны: (Гимны 6 и 48) / Пер. с греч.: иером. Софроний (Сахаров) // Вестник Русского Западно–Европейского патриаршего Экзархата. Париж, 1953. № 15.
Гимны // Многоценная жемчужина. Преп. Ефрем Сирин. Свят. Григорий Богослов. Палладий Еленопольский. Преп. Роман Сладкопевец. Преп. Исаак Сирин. Преп. Иоанн Дамаскин. Преп. Феодор Студит / Перевод с сирийского и греческого языков С.С. Аверинцева. Киев: Дух i Лiтера, 2003.
Слова преподобного Симеона Нового Богослова / Пер. с греч.: Феофан Затворник. М., 1890–1892. Т. 1–2.
Pirard M. . Syméon le Nouveau Théologien. Chapitres théologiques, gnostiques et pratiques / Introduction, texte critique, traduction et notes J. Darrouzes. Paris, 1980. (Sources chrétiennes 51-bis.).
Syméon le Nouveau Théologien. Catéchèses / Introd., texte critique et notes par B. Krivochéine. Trad. par J. Paramelle. Paris, 1963, 1964, 1965. (Sources chrétiennes 96 , 104 , 113 ).
Syméon le Nouveau Théologien. Catéchèses 23–34 et actios de grâces 1–2 / Introd., texte critique et notes par B. Krivochéine. Trad. fr. par J. Paramelle Paris, 1965. (Sources chrétiennes 113). P. 303–357.
Syméon le Nouveau Théologien. Hymnes / Introd., texte crit., trad. fr. et notes par J. Koder, J. Paramelle, L. Neyrand. Paris, 1969, 1971, 1973. (Sources chrétiennes 156 , Sources chrétiennes 174 , Sources chrétiennes 196 ).
Syméon le Nouveau Théologien. Traités théologiques et éthiques. T. 1, 2 / Introd., texte crit., trad. fr. et notes par J. Darrouzès. Paris, 1966, 1967. (Sources chrétiennes 122 , Sources chrétiennes 129 ).
Un grand mystique byzantin: Vie de Syméon le Nouveau Théologien (949–1022) par Nicétas Stéthatos // Texte grec inédit avec introduction et notes critiques par le P. I. Hausherr S. I. et traduction française en collaboration avec sele P. G. Horn S. I. // Orientalia Christiana. 12 (45), 1928.
Исследования:
Аверинцев С.С. Философия VIII–XII вв. // Культура Византии: вторая половина VII – XII в. М.: Наука, 1989. С.45–48.
Алексидзе А.Д. "Свет тихий, мягкий.": Попытка художественно–психологического анализа поэзии Симеона Нового Богослова // Византийские очерки: Труды советских ученых к XVIII Международному конгрессу византинистов. М.: Наука, 1991.
Алексидзе А.Д. Византийская литература XI–XII вв. Тбилиси, 1989. С.33–47.
Алексидзе А.Д. Литература XI–XII вв. // Культура Византии: вторая половина VII – XII в. М.: Наука, 1989. С.160–161.
Аникеев П. Апология мистики по творениям преподобного Симеона Нового Богослова. Пг., 1915.
Аникеев П. Мистика преподобного Симеона Нового Богослова. СПб., 1906.
Аникеев П. Психология мистического восприятия (По преподобному Симеону Новому Богослову) // Новоселов М. Догмат, этика и мистика в составе христианского вероучения. (Приложение). М., 1995. (Религиозно–философская библиотека. Вып. 30).
Антоний (Булатович), иеросхимонах. Имя Божие в понимании и толковании св. Григория Нисского и Симеона Нового Богослова // Миссионерское обозрение. 1916. № 5-6.
Антоний, игумен. Духовный опыт христианских подвижников по творениям преподобного Симеона Нового Богослова // Православный путь. 1955.
Беневич Г. Экономика в православном понимании согласно святителю Симеону Новому Богослову // Вестник Русского христианского движения. 161, 1991.
Бирюков Д.С. Св. Симеон Новый Богослов // Антология восточно-христианской богословской мысли. Ортодоксия и гетеродоксия: В 2-х т. Т. 2 / Под науч. ред. Г. И. Беневича и Д. С. Бирюкова; сост. Г. И. Беневич. М., СПб., 2009. (Византийская философия, т. 5; Smaragdos Philocalias).
Вениамин (Милов), епископ. Преподобный Симеон Новый Богослов о цели христианской жизни // Журнал Московской патриархии. 1979. № 11; 1980. №№ 3, 4.
Иванов С.А. Византийское юродство. М.: Международные отношения, 1994.
Пантелеимон (Успенский), иеромонах. Из записок путешествия по Афону (к вопросу об изучении творчества преподобного Симеона Нового Богослова) // Богословский вестник. Сергиев Посад, 1915. № 1.
Преподобный Симеон Новый Богослов и его духовное наследие. Материалы Второй международной патристической конференции Общецерковной аспирантуры и докторантуры имени святых Кирилла и Мефодия (Москва, 11 – 13 декабря 2014 года). М. : Издательский дом «Познание», 2017.
Прохоров Г.М. Келейная исихастская литература (Иоанн Лествичник, Иоанн Богослов, Авва Дорофей, Исаак Сирин, Симеон Новый Богослов, Григорий Синаит) в библиотеке Кирилло–Белозесркого монастыря с XIV по XVII в. // Монастырская культура: Восток и Запад. СПб., 1999.
Хадзопулос А. Между ересью и православием (о значении бесстрастия в традиции патристики) // Символ. 33, 1995. С. 275–293.
Alexander (Golitzin), hieromonk. The Body of Christ: Saint Symeon the New Theologian on Spiritual Life and the Hierarchical Church // Scrinium. Revue de Patrologie, D’Hagiographie Critique et D’Histoire Ecclésiastique. 3, 2007.
Anastasi R. Teofilatto di Bulgaria e Simeone il Teologo // Siculorum Gymnasium: Rassegna della facoltà di lettere e filosofia dell"Università di Catania. 34:1–2, 1984 (for 1981).
Bergeron H. Le sens de la misère chez Syméon le Nouveau Théologien. Aspects ascétiques et pédagogiques // Contacts. 38(133), 1986.
Biedermann H. Das Menschenbild bei Symeon dem Jüngeren Theologen (949–1022). Würzburg 1949. 117. (Das Östliche Christentum. n. F. 9).
Chatzopoulos A. Two outstanding cases in Byzantine spirituality: Symeon the New Theologian and Macarian Homilies. Thessaloniki, 1991.
Golitzin A. G. Hierarchy versus anarchy? Dionysius Areopagite, Simeon the New Theologian, Nicetas Stethatos, and their common roots in ascetical tradition // St. Vladimir"s Theological Quarterly. 38:2, 1994. Р. 131–179.
Gouillard J. Constantin Chrysomallos sous le masque de Syméon le Nouveau Théologien // Travaux et Mémoires. 5, 1973. P. 313–327.
Graef H. The spiritual director in the thought of Symeon the New Theologian // Kyriakon: Festschrift Johannes Quasten / Ed. Granfield P., Jungmann J. A. Münster, 1970. 2.
Holl K. Enthusiasmus und Bussgewalt beim griechischen Mönchtum. Eine Studie zu Symeon dem neuen Theologen. Leipzig, 1898.
Kambylis A. Eine Handschrift des Mystikers Symeon // Scriptorium. 22, 1968.
Kraft K. “Light-Metaphysics” in the Hymns of Symeon the New Theologian // Second Annual Byzantine Studies Conference. Madison, 1976.
Maloney G. A. The mystic of Fire and Light: St Symeon the New Theologian. Denville, N. J., 1975.
McGuckin J. A. Symeon the New Theologian (969–1022): Byzantine spiritual renewal in search of a precedent // The Church Retrospective. Papers Read at the Summer Meeting. Woodbridge–Rochester / Ed. Swanson R. N. N. Y., 1997. (Studies in Church History. 33).
McGuckin J.A. The luminous vision in eleventh-century Byzantium: interpreting the biblical and theological paradigms of St. Symeon the Theologian // Work and worship at the Theotokos Evergetis 1050–1200 / Ed. Mullett M., Kirby A. Belfast, Belfast Byzantine Enterprises. 1997. (Belfast Byzantine texts and Translations. 6,2).
Miquel P. La conscience de la grâce selon Syméon le Nouveau Théologien // Irénikon. 42, 1969.
Moda A. Le Christ dans la vie chrétienne. Une lecture des catéchèses de Syméon le Nouveau Théologien // Nicolaus. 1, 1993.
Turner H. J. M. “A care-free and painless existence”? Observations of St Symeon the New Theologian on the monastic life // Sobornost. 12(1), 1990.
Turner H. J. M. St. Symeon the New Theologian and spiritual fatherhood. Leiden; N. Y.; Köln, 1990. (Byzantina Neerlandica, Fasciculus. 11).
Völker W. Praxis und Theoria bei Symeon dem Neuen Theologen. Ein Beitrag zur byzantinischen Mystik. Wiesbaden, 1974.